Поэзия для джаза. Ваши любимые стихи.

[ivan_buratino]

Колечко (шаманская пестня)

За мостами от заставы
Всходит солнышко во мгле,
Вместе с солнцем встанет рано
Сталин-солнышко в Кремле.

В том Кремле, в заветном доме,
Под рубиновой звездой
Он умоется с ладони
Москворецкою водой,

Белоснежным полотенцем
Вытрет смуглое лицо
И пройдёт по светлым сенцам
На высокое крыльцо.

Взглянет Сталин зорким взглядом,
Как за башнями Кремля
По его великой воле
Обновляется земля.

Трубку крепкую раскурит,
Пепел в сторону смахнёт,
И колечко голубое
За Москву-реку уйдёт.

За Москву-реку, за речку,
Через берег на другой...
Ты лети, лети, колечко,
Над родною стороной.

Поглядит пастух и скажет:
"Это Сталин закурил.
Значит, Сталин встал поране,
Чем рожок мой протрубил".

И глядит на то колечко
Вся Советская страна.
"С добрым утром, с добрым утром!" –
Скажет Сталину она.

Н. Незлобин

[ivan_buratino]

Русский шансон

В электричке жалистную песню
Затянула девочка с сестрой.
Головы печальные повеся
Плакал весь вагон над их судьбой.

Им давали мелочь и десятки,
Яблоки, конфеты, шаурму.
Старый зек им дал две шоколадки,
Вспоминая зону и тюрьму.

Пассажиры были туча тучей,
Очень было всем нехорошо.
Но увидев девочек, получше
Каждый стал - и телом и душой.

Пожилой рабочий пил запоем,
А теперь решил он завязать.
Женщина беременная с воем
Им дала из сиськи пососать.

Вор-мальчишка вытащил бумажник
У «афганца», что бухнув, уснул.
А теперь вернул, сказал: «Папаша,
Извини, ведь ты же брал Кабул!

Где-то на горе стоит Поклонной
Памятник тебе, а я гандон...»
Все сидят с улыбкой просветленной,
Девочки ушли в другой вагон.

А потом они со всей добычей
(В наше время мир устроен так)
Вечером явились как обычно
В мой пятиэтажный особняк.

Я их бил о стены головою,
Они грустно восклицали: «ах».
Тешил я желанье половое,
Я ведь депутат и олигарх.

Я слуга народа, значит должен
Допускать народ в свой мирный дом.
Девочки уснули сном тревожным,
Может быть, своим последним сном.

Спите, россиянки дорогие,
Я уже решаю ваш вопрос.
Спи, моя Единая Россия.
МЧС, Минкульт и Минсельхоз.

Я пришел во власть в лаптях обутый.
И всего достиг своим трудом.
Девочки проснулись и ебут их
Мой пресс-секретарь и мажордом.

В электричке жалистную песню
Скоро уж другие запоют:
Мы их заменяем каждый месяц,
Потому что долго не живут.

Замерзают трупики босые,
Я плесну абсентику себе.
Пью за процветание России
И за удвоенье ВВП.

Евгений Лесин

[sss]

ivan_buratino
Нам с пацанами стих понравился! :-)

[ivan_buratino]

Ушел Валерий Прокошин.

Выйти из дома, пройти мимо старой котельной,
Школы, церквушки - и дальше, такая идея.
И заблудиться - и выйти на берег кисельный,
Господи, где я?

Вечер - на вдохе - густой, словно каша из гречки,
Сотни июльских мурашек промчались по коже:
Девушка с парнем лениво выходят из речки -
Голые, Боже!

Медленный танец и ангельский звук песнопений,
Краски смешались и стали почти неземными.
Что это с ней... почему он встает на колени...
Что это с ними?

Мне этот мир недоступен... отравленный воздух -
Выдох... вжимаюсь всем телом в березу, как дятел.
И наблюдаю за тайными играми взрослых.
Я - наблюдатель.

- Кто это там, в голубом полумраке прищура
Целится взглядом безумным, как камень в полете?
- Тише. Смотри, этот мальчик похож на амура,
Только из плоти.




Мы играли, мы играли
На расхристанном рояле
В бывшем храме типа в клубе, рядом с кладбищем, прикинь.
А теперь стоим у входа:
Кто последний, тот и вода.
Уронила Таня крестик прямо в горькую полынь.

В честь советского погрома
Вышел фуфел из дурдома,
Рассказал про всё, что было. А ты, сука, не сажай.
Мама мыла мылом Милку
А И. Б. сослали в ссылку
То ли в rambler, то ли в yandex, то ли вовсе за можай.

А в России, между прочим,
Секса нет. Мы просто дрочим,
Кто по разу в день, кто – по два… онанист как аноним.
У соседки шуры-муры
С привкусом литературы –
Спать ложится с Мандельштамом, просыпается с другим.

Шла машина с левым лесом,
Фуфел скачет мелким бесом
Между вновь открытым храмом и высоткой на крови.
Жизнь опять идет по кругу:
Где же вьюга? Дайте вьюгу!
Таня плачет, вода водит – все по правде, по любви.

[Алёнушка]

Валерий Прокошин

сердце замирает и
"Прыгает в окно. Даль, видимая в окне, оказывается нарисованной на бумаге. Бумага лопнула. Арлекин полетел вверх ногами в пустоту.
В бумажном разрыве видно одно светлеющее небо. " (Блок)

Валерий Прокошин читает свои стихи:
исп. Валерий Прокошин
"Это море в марте..."

[Алёнушка]

* * *
Это море в марте вкусней мартини. Чайки в раме неба и мы в картине,
снятой Пьером Паоло Пазолини.
Я не Мартин Иден, но кто докажет, если солнце - в море, а рама -
в саже. Мы одни с тобою в пустом пейзаже.
Море катит волны на берег адский, воскрешая жизнь, как считал
Вернадский. Дикий пляж расстелен, как плед шотландский.
А у моря голос конкретно бычий. Так бывает ранней весной обычно, если
акт любви перешел в обычай.
Если б знали вы, как мы тут кончаем, обжигая горло горячим чаем -
с лунной долькой марта, под крики чаек.
О, как горько плачут земные птицы над любым кусочком небесной пиццы!
Мы и после смерти им будем сниться.
Мы и сами птицами раньше были, только вы об этом забыли или… Нас еще
при Чехове здесь убили.
Не кричи по-ихнему, что за глюки на краю отлива в краю разлуки.
На фига нам нужен их шестирукий.
На хера нам русские отморозки. К нам летает дымом из папироски
шестикрылый наш Серафим Саровский.
Это море в марте, как в мармеладе, где-то рядом рай на змеином яде.
Где я только не был, а вот в Гренаде…

[ivan_buratino]

Еще один шаман. Узнаешь после смерти.

[Fantasia]

Осень - хорошее время, если вы не ботаник,
если ботвинник паркета ищет ночью ботинок:
у тротуара явно ее оттенок,
а дальше - деревья как руки, оставшиеся от денег.

В небе без птиц легко угадать победу
собственных слов типа "прости", "не буду",
точно считавшееся чувством вины и модой
на темно-серое стало в конце погодой.

Все станет лучше, когда мелкий дождь зарядит,
потому что больше уже ничего не будет,
и еще позавидуют многие, сил избытком
пьяные, воспоминаньям и бывшим душевным пыткам.

Остановись, мгновенье, когда замирает рыба
в озерах, когда достает природа из гардероба
со вздохом мятую вещь и обводит оком
место, побитое молью, со штопкой окон.

Иосиф Бродский

[sss]

Восьмое марта близко близко -
Расти расти моя пиписка!
Восьмое марта далеко,
Расти пиписке нелегко...

[Владислав «vvb5p»]

sss
прям греческая трагедия!

[ivan_buratino]

Фаина Гримберг читает "Андрея Ивановича"

[Владислав «vvb5p»]

Fantasia, напомнили:

Четверть века назад ты питала пристрастье к люля и к финикам,
рисовала тушью в блокноте, немножко пела,
развлекалась со мной; но потом сошлась с инженером–химиком
и, судя по письмам, чудовищно поглупела.

[Fantasia]

Владислав «vvb5p», то, что Вы цитируете, также одно из моих любимых стихотворений у него.

[Алёнушка]

Paris

never
even in calmer times
have I ever
dreamed of
bicycling through that
city
wearing a
beret

and
Camus
always
pissed
me
off.

Charles Bukowski

[AlexMachen]

Алёнушка
я про него даже кино смотрел, и когда-то альбом слушал, где он читает свои вирши

[Алёнушка]

AlexMachen

а я непредвзято

сегодня мне это нравится -

образ - на велосипеде по Парижу в берете

или не по Парижу

и что здесь же Камю вертится :-p
(и неполиткорретно - но из камю у меня в голове
только "мять мокрую бумагу" -
можете смеяться что из всех его мыслей отстались только ощущения )

[Алёнушка]

и с первым апреля очень всех !!!!!!!!!!

[Roman]

и что здесь же Камю вертится :-p)

Камю на Руси жить хорошо

[Алёнушка]

http://minibottle.jp/Camus.htm

[Владислав «vvb5p»]

Я всегда твердил, что судьба — игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа,
как способность торчать, избежав укола.
Я сижу у окна. За окном осина.
Я любил немногих. Однако — сильно.

Я считал, что лес — только часть полена.
Что зачем вся дева, раз есть колено.
Что, устав от поднятой веком пыли,
русский глаз отдохнет на эстонском шпиле.
Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.

Я писал, что в лампочке — ужас пола.
Что любовь, как акт, лишена глагола.
Что не знал Эвклид, что, сходя на конус,
Вещь обретает не ноль, но Хронос.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.

Я сказал, что лист разрушает почку.
И что семя, упавши в дурную почву,
не дает побега; что луг с поляной
есть пример рукоблудья, в Природе данный.
Я сижу у окна, обхватив колени,
в обществе собственной грузной тени.

Моя песня была лишена мотива,
но зато ее хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладет на плечи.
Я сижу у окна в темноте; как скорый,
море гремит за волнистой шторой.

Гражданин второсортной эпохи, гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли, и дням грядущим
я дарю их как опыт борьбы с удушьем.
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.

[Владислав «vvb5p»]

Помогите разобрать это стихотворение Бродского

[Sh]

даже не знаю с чего начинать. С просодии?
четырехстопный ямб?

[Владислав «vvb5p»]

Sh
нет, мне интересны смыслы

зачем нам рыба, раз есть икра

тут вроде всё довольно очевидно - потребительство (первый план), нежелание добираться до сути, искать первопричины (второй)

готический стиль победит, как школа,
как способность торчать, избежав укола.

неужели игра слов? это не очень элегантно, хоть и забавно.

Я любил немногих. Однако — сильно.

Это просто чертовски хорошо!

Я считал, что лес — только часть полена.

опять про потребительство, но в ином ключе "часть содержит целое"

Что зачем вся дева, раз есть колено.

Тут интересно.

Что, устав от поднятой веком пыли,
русский глаз отдохнет на эстонском шпиле.

а это вообще не понятно

[Владислав «vvb5p»]

Сидел я в камере-одиночке,
А какая-то девушка
сидела выше.
Говорит: — Похлопай себя
по животу ладошкой,
Так, чтобы я тебя
слышала —
Она мне спустила
на нитке
Локон своих волос,
А я был острижен наголо,
Зато щетиной оброс.

Я вылепил ей из хлеба
Человечка мужского.
А она к нему прилепила
Человечка другого.

К его голове я приклеил
Локон ее волос.
Потом нас по разным точкам
Тесный «Столыпин» развез.

А человечков с полки
Ночью украла крыса.
Один человечек в локонах,
Другой человечек лысый.

[Владислав «vvb5p»]

Конь степной
бежит устало,
пена каплет с конских губ.
Гость ночной
тебя не стало,
вдруг исчез ты на бегу.
Вечер был.
Не помню твердо,
было все черно и гордо.
Я забыл
существованье
слов, зверей, воды и звезд.
Вечер был на расстояньи
от меня на много верст.
Я услышал конский топот
и не понял этот шопот,
я решил, что это опыт
превращения предмета
из железа в слово, в ропот,
в сон, в несчастье, в каплю света.
Дверь открылась,
входит гость.
Боль мою пронзила
кость.
Человек из человека
наклоняется ко мне,
на меня глядит как эхо,
он с медалью на спине.
Он обратною рукою
показал мне - над рекою
рыба бегала во мгле,
отражаясь как в стекле.
Я услышал, дверь и шкап
сказали ясно:
конский храп.
Я сидел и я пошел
как растение на стол,
как понятье неживое,
как пушинка
или жук,
на собранье мировое
насекомых и наук,
гор и леса,
скал и беса,
птиц и ночи,
слов и дня.
Гость я рад,
я счастлив очень,
я увидел край коня.
Конь был гладок,
без загадок,
прост и ясен как ручей.
Конь бил гривой
торопливой,
говорил -
я съел бы щей.
Я собранья председатель,
я на сборище пришел.
- Научи меня Создатель.
Бог ответил: хорошо.
Повернулся боком конь,
и я взглянул
в его ладонь.
Он был нестрашный.
Я решил,
я согрешил,
значит, Бог меня лишил
воли, тела и ума.
Ко мне вернулся день вчерашний.
В кипятке
была зима,
в ручейке
была тюрьма,
был в цветке
болезней сбор,
был в жуке
ненужный спор.
Ни в чем я не увидел смысла.
Бог Ты может быть отсутствуешь?
Несчастье.
Нет я все увидел сразу,
поднял дня немую вазу,
я сказал смешную фразу -
чудо любит пятки греть.
Свет возник,
слова возникли,
мир поник,
орлы притихли.
Человек стал бес
и покуда
будто чудо
через час исчез.

Я забыл существованье,
я созерцал
вновь
расстоянье.